Вернуться к остальным подстреленным парень не успел — свои подоспели.

— Ай-да молодец, твоё благородие! — таким радостным Валерка видел Радея Тихославовича впервые. — Ай, молодец! Все трое живы! Надо срочно лекаря, пока не вытекли полностью. Ничего, полечим. Обязательно вылечим! Всё расскажут!

Эпилог

Валерка сидел, развалившись в шезлонге, и любовался Алисой. Девушка была чудо как хороша в сплошном купальнике. Не только он, но и другие посетители аквапарка подолгу задерживали на ней взгляд. Да и попробуй не заметь такое чудо! После возвращения домой яломиште отчего-то часто была печальна, но сегодня у неё было хорошее настроение. Ещё бы! Он и сам был в восторге.

Бывать в аквапарке парню прежде не доводилось — всегда считал, что это ерунда. А тут, наконец-то, открылся новый, прямо в городе. Валерка и тогда не слишком заинтересовался, а вот Алисе стало очень любопытно. Спорить с любимой из-за такой мелочи парень не собирался, так что в аквапарк они отправились в тот же день, как яломиште попросила. Благо аврал, который даже после возвращения домой всё никак не хотел заканчиваться, вдруг неожиданно рассосался. И изящный кулон, который Алисе подарил Радей Тихославович, пришёлся очень кстати. Это, конечно, не та серебряная сетка, которую свин надевает на себя, если хочет посетить верхний мир, но хвост и ушки маскирует качественно. Не только визуально, но и, так сказать, тактильно. «Хотя с хвостом и ушками всё равно лучше, — подумал Валерка, — Но да, в аквапарк так не сходишь. А мы сюда явно будем ещё ходить, зря я думал, что мне не понравится. Нет, ну всё-таки какой жук этот Радей Тихославович!» Чиновник наотрез отказался делиться с Птицыным результатами допроса пленных. После того случая на железной дороге чиновник пропал на несколько недель — забрал пленных и вместе с ними вернулся в Москву. В Нижний приехал совсем недавно, как всегда невозмутимый, вежливый и спокойный. Всё, что сообщил — это то, что за операцию он получил награду.

— Вас, Валерий, тоже ждёт награждение, — сказал Радей Тихославович. — Но несколько позже. А вот рассказать ничего я вам не могу — государственная тайна. Могу только уверить, что всё сложилось очень удачно. Как вы понимаете, гарантировать, что с этой стороны больше не будет нападений я не могу, но очень сомневаюсь, что в ближайшие пару лет к нам кто-то сунется. Пока просто некому соваться.

В дальнейшем на эту тему чиновник общаться отказывался. Зато подарил Алисе маскирующий медальон. Самому Птицыну тоже кое-что перепало, правда, парень пока не знал, как этот подарок использовать. «Ну, ничего. Вон, дивий подарок тоже думал, не пригодится, а как сильно понадобился!» — думал Птицын. Впрочем, думать о делах стало некогда:

— Валера, пойдём скорее вон в ту баню! Сейчас оттуда кто-то выходил, так там такие клубы пара! Интересно! А потом — опять на горку!

Алиса была в полном восторге. Давно ей не было так весело! Большую часть времени в последние дни они проводили на тёмной стороне, а там было… неуютно. Всё чаще она ощущала на себе странный взгляд. Чужой, ищущий. Девушку преследовало ощущение, как будто что-то очень скоро произойдёт. Взгляд не нёс угрозы, но всё равно было страшно. «Как будто что-то грядёт, — думала яломиште. — Но что? Или кто? Всё так хорошо! В кои-то веки нам не нужно никуда торопиться, ни с кем не нужно воевать, и вот — такое. Это просто несправедливо!» Чужой взор исчезал только когда они бывали в верхнем мире. Порой девушка почти решалась рассказать Валере, но каждый раз себя одёргивала. Не хотелось его волновать. Что она ему расскажет? Что её кто-то ищет? Идёт по следу? Попросится оставаться в верхнем мире как можно дольше? «Но ведь я не могу здесь находиться всегда. Рано или поздно придётся вернуться на тёмную сторону. И всё-таки Валере нужно рассказать. Только не сегодня. Сегодня слишком замечательный день, чтобы портить его такими разговорами!»

— Макеев, признавайся, во что ты влез?

Вопрос прозвучал неожиданно, потому что Лёха в последнее время за собой никаких прегрешений не замечал. Служба шла как обычно. И даже его участие в деле с людоедами для руководства так и осталось тайной. Ту историю вообще постарались побыстрее замять. Да и потусторонние дела почти стали обыденностью. Лёха вообще как-то подуспокоился за последнее время — перестал трястись, что их раскроют, перестал бояться, что кто-то из визитёров с тёмной стороны себя выдаст.

— Ни во что, тащ полковник, — ответил Лёха, ещё раз пробежавшись по воспоминаниям. — Вроде всё нормально со мной, а что случилось?

— Да ничего. По твою душу тут аж из самого ФСБ пришли. Аж из самой Москвы лично приехали. Желают общаться. Ничего не хочешь мне рассказать?